Добавлено: Пн ноя 04, 2002 7:04 pm
Открытое письмо всем ответственным политическим деятелям
от Алисы Миллер, психоаналитика, ученого, автора девяти книг, посвященных вопросу о том, как полученный в детстве опыт влияет на жизнь взрослого человека и общества в целом
Согласно газетным сообщениям, правительство Великобритании намерено принять закон, запрещающий родителям наносить детям удары по голове или при помощи вспомогательных объектов, но оставляющий за ними право на шлепки и оплеухи, независимо от возраста ребенка. Я считаю необходимым обратиться с открытым письмом ко всем вам, потому что применение физических мер воздействия в воспитании детей имеет серьезные политические последствия, хотя немногим пока очевидна эта связь между причиной и следствием.
Сегодня, на заре нового тысячелетия, вряд ли кто-нибудь станет утверждать, что нам следует унижать детей, дурно с ними обращаться. Тем не менее, большинство родителей все еще считает, что шлепок - эффективная и безвредная мера воздействия. Широко распространенное убеждение, будто ребенку можно объяснить, "что такое хорошо и что такое плохо" при помощи шлепка, старо, как сама культура. И все же, новейшие исследования показывают, насколько оно ошибочно. Наносимый ребенку удар - всегда унижение, воспроизведение практики рабства. С воспитательной точки зрения это неэффективная мера воздействия, поскольку вызывает в ребенке страх, а ни одно существо не может обучиться подобающему поведению в состоянии испуга.
Дети, и это важно, хорошо обучаются на примере взрослых. Шлепая их, мы учим их не тому, что имеем в виду, а насилию, невежеству и лицемерию. Ребенок быстро научается поступать так, как когда-то научились поступать мы сами: сначала подчиниться более сильному, проявить послушание из страха, подавить в себе болезненное чувство унижения. Затем, примерно через двадцать лет, прикрыть собственную слабость насилием, оказаться неспособным к миролюбивому поведению, придти к убеждению, что детей нужно шлепать для их собственного блага. Они отвергнут все логические доводы, называя их "излишними нежностями", начнут бить собственных детей (или наносить вред самим себе) без сомнения, без сожаления. Внутреннее усилие, предпринимаемое ими с тем, чтобы заглушить испытанные в детстве страдания, станет основным препятствием на пути к пониманию: избиение является унижением для ребенка в любом возрасте. Исправить подобное положение дел может только закон, запрещающий родителям применять какие бы то ни было формы физического воздействия к детям. Только это может открыть им глаза. Если спросить взрослого человека, почему его били в детстве, он не найдет убедительного ответа, разве что скажет: "Я был противным мальчишкой (девчонкой), выводил родителей из себя, они были сыты по горло моим плохим поведением". Ему редко придет на память конкретный инцидент, какой-либо поучительный момент, потому что он был слишком напуган, чтобы запоминать. Однако теперь он старается, вопреки всякой логике, заставить своего трехлетнего ребенка запомнить урок, преподаваемый в виде шлепков. К несчастью, многие политические деятели совершают ту же самую ошибку. На уровне теории они отвергают идею рабства, однако все еще не могут до конца понять, что каждый ребенок должен находиться под абсолютной защитой закона.
Мы не можем винить поколения наших отцов и дедов за то, что они завещали нам неверную педагогическую идею, поскольку в их время не существовало такой информации, которая могла бы показать ошибочность этой идеи. Но у нас сегодня такая информация имеется. Мы не сможем сделать невинное лицо, когда последующие поколения станут обвинять нас в том, что мы отвернулись от информации, которая была доступна нам и проста для понимания. Сегодня родители не могут более настаивать на своем безграничном праве ничего не знать, не может этого делать и отвечающее за свои действия правительство. Последние научные данные должны быть приняты ими во внимание. Изменения в мозге подвергавшегося избиениям ребенка сегодня можно продемонстрировать на экране компьютера. Насилие в отношении ребенка рождает в итоге склонное к насилию, больное общество. Настоящая власть отказывается от унижения как средства воздействия. Ее средства управления обществом -обсуждение и понимание, доверие, уважение, защита слабых. Она даст ребенку защиту и помощь, и когда он вырастет, то превратится в ответственного взрослого, которому чужды будут месть, война и диктатура, который захочет вернуть другим то, что сам когда-то получил от своих воспитателей: защиту и уважение
Z не согласна с автором письма лишь в одном: когда меня в детстве били я запоминала за что, и практически никогда не было за дело, а в основном от усталости и раздраженности родительской. И еще, не смотря на то, что меня шлепали, я своих детей не буду бить никогда. Не потому что, что испуганный ребенок не в состоянии сделать выводы и не исправиться после моих "ручных нравоучений", а потому, что
1) не хочу общаться с ним с позиции "я сильней"
2) не хочу унижать его и свое достоинство
3) не хочу подписываться в собственной родительской несостоятельности (т.е. по-другому я вразумить дитя не могу)
4) не хочу давать ему пример позиции "кто сильнее, тот прав"
5) не хочу, чтобы он бил моих внуков.
от Алисы Миллер, психоаналитика, ученого, автора девяти книг, посвященных вопросу о том, как полученный в детстве опыт влияет на жизнь взрослого человека и общества в целом
Согласно газетным сообщениям, правительство Великобритании намерено принять закон, запрещающий родителям наносить детям удары по голове или при помощи вспомогательных объектов, но оставляющий за ними право на шлепки и оплеухи, независимо от возраста ребенка. Я считаю необходимым обратиться с открытым письмом ко всем вам, потому что применение физических мер воздействия в воспитании детей имеет серьезные политические последствия, хотя немногим пока очевидна эта связь между причиной и следствием.
Сегодня, на заре нового тысячелетия, вряд ли кто-нибудь станет утверждать, что нам следует унижать детей, дурно с ними обращаться. Тем не менее, большинство родителей все еще считает, что шлепок - эффективная и безвредная мера воздействия. Широко распространенное убеждение, будто ребенку можно объяснить, "что такое хорошо и что такое плохо" при помощи шлепка, старо, как сама культура. И все же, новейшие исследования показывают, насколько оно ошибочно. Наносимый ребенку удар - всегда унижение, воспроизведение практики рабства. С воспитательной точки зрения это неэффективная мера воздействия, поскольку вызывает в ребенке страх, а ни одно существо не может обучиться подобающему поведению в состоянии испуга.
Дети, и это важно, хорошо обучаются на примере взрослых. Шлепая их, мы учим их не тому, что имеем в виду, а насилию, невежеству и лицемерию. Ребенок быстро научается поступать так, как когда-то научились поступать мы сами: сначала подчиниться более сильному, проявить послушание из страха, подавить в себе болезненное чувство унижения. Затем, примерно через двадцать лет, прикрыть собственную слабость насилием, оказаться неспособным к миролюбивому поведению, придти к убеждению, что детей нужно шлепать для их собственного блага. Они отвергнут все логические доводы, называя их "излишними нежностями", начнут бить собственных детей (или наносить вред самим себе) без сомнения, без сожаления. Внутреннее усилие, предпринимаемое ими с тем, чтобы заглушить испытанные в детстве страдания, станет основным препятствием на пути к пониманию: избиение является унижением для ребенка в любом возрасте. Исправить подобное положение дел может только закон, запрещающий родителям применять какие бы то ни было формы физического воздействия к детям. Только это может открыть им глаза. Если спросить взрослого человека, почему его били в детстве, он не найдет убедительного ответа, разве что скажет: "Я был противным мальчишкой (девчонкой), выводил родителей из себя, они были сыты по горло моим плохим поведением". Ему редко придет на память конкретный инцидент, какой-либо поучительный момент, потому что он был слишком напуган, чтобы запоминать. Однако теперь он старается, вопреки всякой логике, заставить своего трехлетнего ребенка запомнить урок, преподаваемый в виде шлепков. К несчастью, многие политические деятели совершают ту же самую ошибку. На уровне теории они отвергают идею рабства, однако все еще не могут до конца понять, что каждый ребенок должен находиться под абсолютной защитой закона.
Мы не можем винить поколения наших отцов и дедов за то, что они завещали нам неверную педагогическую идею, поскольку в их время не существовало такой информации, которая могла бы показать ошибочность этой идеи. Но у нас сегодня такая информация имеется. Мы не сможем сделать невинное лицо, когда последующие поколения станут обвинять нас в том, что мы отвернулись от информации, которая была доступна нам и проста для понимания. Сегодня родители не могут более настаивать на своем безграничном праве ничего не знать, не может этого делать и отвечающее за свои действия правительство. Последние научные данные должны быть приняты ими во внимание. Изменения в мозге подвергавшегося избиениям ребенка сегодня можно продемонстрировать на экране компьютера. Насилие в отношении ребенка рождает в итоге склонное к насилию, больное общество. Настоящая власть отказывается от унижения как средства воздействия. Ее средства управления обществом -обсуждение и понимание, доверие, уважение, защита слабых. Она даст ребенку защиту и помощь, и когда он вырастет, то превратится в ответственного взрослого, которому чужды будут месть, война и диктатура, который захочет вернуть другим то, что сам когда-то получил от своих воспитателей: защиту и уважение
Z не согласна с автором письма лишь в одном: когда меня в детстве били я запоминала за что, и практически никогда не было за дело, а в основном от усталости и раздраженности родительской. И еще, не смотря на то, что меня шлепали, я своих детей не буду бить никогда. Не потому что, что испуганный ребенок не в состоянии сделать выводы и не исправиться после моих "ручных нравоучений", а потому, что
1) не хочу общаться с ним с позиции "я сильней"
2) не хочу унижать его и свое достоинство
3) не хочу подписываться в собственной родительской несостоятельности (т.е. по-другому я вразумить дитя не могу)
4) не хочу давать ему пример позиции "кто сильнее, тот прав"
5) не хочу, чтобы он бил моих внуков.